Развитие рынка ПО: главный тормоз — пиратство

Александр Прохоров

Масштабы пиратства в мире и в России

Вклад индустрии ПО в экономику разных стран

   Ситуация в Восточной Европе

   Занятость и зарплата. Вклад в ВВП

Ситуация в России

   Занятость и зарплата в индустрии ПО России

   Вклад индустрии ПО в ВВП России

   Отношение россиян к пиратству

   Уровень пиратства среди российских сборщиков ПК

Осмысление приведенных фактов и цифр

Заключение

Интервью (Сергей Орлик, менеджер по программным продуктам компании Borland в России, СНГ и Прибалтике)

Практика индустрии ПО в развитых странах показывает, что эта отрасль может давать существенную долю во внутреннем валовом продукте (ВВП). К сожалению, у нас в стране до сих пор индустрия ПО составляет незначительную часть от ВВП и незаметна на фоне оборотов таких мировых монстров нефтегазового бизнеса, как Газпром или ЛУКОЙЛ. Казалось бы, для всех очевидно, что нефтегазовая отрасль — это и есть источник нашего благосостояния, а цены на нефть определяют, каков будет бюджет. Тем не менее ясно и другое: сырьевые ресурсы ограниченны, в то время как информационные технологии неистощимы.

азвитие индустрии ПО — это уникальный шанс для нашей страны не растерять своего научно-технического потенциала, не остаться сырьевым придатком развитых западных стран в начавшемся веке. Почему же наша отечественная индустрия ПО не развивается или развивается так медленно? Причин, конечно, много, но одна из главных — несоблюдение авторских прав на программные продукты, или, попросту говоря, компьютерное пиратство. По этому показателю мы почти «впереди планеты всей», причем в этой фразе нет особого ехидства — некоторые действительно гордятся подобным фактом. Социологические исследования показывают, что среди руководителей российских предприятий около 62,5% (с различными оговорками) считают, что компьютерное пиратство — это положительное для нашей страны явление! Обратите внимание: так считают не хакеры, не школьники, не владельцы домашних ПК, а первые лица организаций, в которых используется ПО для ведения бизнеса и которые в нашей стране как раз и являются основными потребителями ПО.

В последнее время появилось много исследований о влиянии компьютерного пиратства на мировую экономику. Достаточно много цифр и прогнозов имеется по поводу стран Восточной Европы и, в частности, России. Некоторые данные автору удалось получить на пресс-конференции «Компьютерное пиратство», проведенной в конце сентября компанией Microsoft. С наиболее интересной информацией, почерпнутой из различных источников, нам хотелось бы ознакомить читателей.

Масштабы пиратства в мире и в России

мае 2001 года были опубликованы результаты шестого исследования ассоциации производителей программного обеспечения BSA¹ (Business Software Alliance, http://www.bsa.org/) — ежегодный отчет об уровне компьютерного пиратства в мире. По данным отчета BSA, который базируется на анализе финансовых результатов 2000 года, уровень компьютерного пиратства в Восточной Европе составляет около 63%, в то время как в странах Западной Европы этот показатель почти вдвое ниже — около 34%. В опубликованном докладе представлены данные с 1995-го по 2000 год, основанные на исследованиях рынков 85 стран шести крупнейших регионов мира. Как и в предыдущие годы, исследование выполнялось для BSA независимой исследовательской фирмой International Planning and Research Corp (IPR). Согласно результатам исследования (рис. 1), стабильная тенденция по снижению компьютерного пиратства в мире наблюдалась вплоть до 1999 года, когда средний по миру уровень пиратства снизился с 45 до 36%, то есть почти на 10%. Однако в 2000 году, впервые за время проведения подобных исследований, уровень компьютерного пиратства не понизился, а вырос по сравнению с предыдущим годом примерно на 1%, достигнув 37%.

В табл. 1 показано, что самый высокий уровень пиратства наблюдается в Восточной Европе, но рост пиратства в мире происходит только за счет Азиатско-Тихоокеанского региона. Таким образом, можно сделать неутешительный вывод: одной частью нашей страны (европейской) мы попадаем в регион, в котором самый высокий уровень пиратства, а другой (азиатской), в тот, где уровень пиратства еще только набирает темпы.

Однако обращает на себя внимание такой позитивный факт, который заключается в том, что уровень пиратства в нашей стране за последние годы все-таки падает, в то время как, например, в Китае наблюдается интенсивный рост — на целых 3% (с 91 до 94%).

Из рис. 2 видно, что основные потери от пиратства наблюдаются в трех регионах — Азиатско-Тихоокеанском, Западноевропейском и Североамериканском, но если последние два испытывают потери в основном за счет существенного удельного веса данной индустрии в ВВП, то первый регион — именно за счет огромного уровня пиратства.

Табл. 2 позволяет оценить, как выглядит уровень пиратства в нашей стране на фоне некоторых европейских стран. Увы, Россия здесь может сравниться только со странами СНГ, а бывшие европейские коллеги по мировому соцлагерю существенно снизили данный показатель, особенно Чехия. В отчете отмечается, что Россия входит не только в десятку стран с самым высоким уровнем пиратства, но даже в пятерку (табл. 3).

Вклад индустрии ПО в экономику разных стран

Ситуация в Восточной Европе

Еще один весьма интересный отчет «Роль индустрии программного обеспечения в экономике стран Восточной Европы», подготовленный известным аналитическим агентством Datamonitor, был опубликован 25 июня 2001 года. Отчет приводит статистические данные, а также прогнозы развития индустрии ПО на период до 2004 года². В частности, в документе утверждается, что нарушение авторских прав обойдется экономике восточноевропейских стран в 27 млрд. долл. В отчете проанализирован огромный материал и оценен официальный рынок ПО по всем указанным странам. Эти данные представлены на рис. 3 по результатам продаж за 2000 год. Как видно из данного рисунка, Россия стоит на четвертом месте, причем аналитики Datamonitor объясняют этот факт именно уровнем пиратства, который наблюдается в России.

В 2000 году IDC и Datamonitor предсказывали 12% рост рынка ПО (рис. 4), но возможно, что кризис мировой IT-индустрии, который наметился в 2001 году, несколько уменьшит эти показатели. Анализируя обстановку в мире в целом, специалисты Datamonitor отмечают, что индустрия ПО вносит более серьезный вклад в национальную экономику по сравнению с другими отраслями, соизмеримыми по количеству занятых сотрудников.

Занятость и зарплата. Вклад в ВВП

Развитие индустрии ПО позволяет решить множество задач, среди которых — сохранение и развитие целого ряда направлений отечественной науки, рост количества высоко образованных кадров, предотвращение утечки мозгов на Запад и т.д. Индустрия ПО создает множество рабочих мест, причем чем ниже уровень пиратства, тем больше появляется рабочих мест в официальном секторе. На рис. 5 показаны соответствующие прогнозы Datamonitor в целом по Восточной Европе при различных уровнях пиратства, причем 34% — это уровень Западной Европы.

Развитие индустрии ПО дает не просто рабочие места, но места с одной из самых высоких заработных плат по сравнению с другими секторами экономики. В табл. 4 представлены данные о росте средней зарплаты в странах Восточной Европы в индустрии ПО по сравнению с ростом зарплаты в среднем по стране.

В табл. 5 приведены данные Datamonitor о том, как пиратство снижает вклад индустрии ПО в ВВП восточноевропейских стран.

Ситуация в России

Полагая, что наших читателей прежде всего интересуют прогнозы развития индустрии ПО при разных уровнях пиратства именно в России, приведем более подробные данные.

Но прежде всего следует определиться с некоторыми понятиями.

Занятость и зарплата в индустрии ПО России

Как уже было сказано, индустрия ПО создает высокооплачиваемые рабочие места, причем помимо непосредственной занятости (то есть рабочих мест в области исследований, разработки софта и его продажи — того, чем непосредственно занимаются компании производители ПО) появляется так называемая косвенная занятость (рис. 6). К сфере косвенной занятости восходящего типа (upstream employment) относятся рабочие места в производстве, которое обеспечивает все необходимое для оформления ПО как продукта: производство носителей для записи софта (диски, дискеты), разработка и изготовление упаковки и т.д. Косвенная занятость нисходящего типа (downstream employment) охватывает услуги, которые реализуются на стадии внедрения софта.

Согласно упомянутому отчету Datamonitor, в целом по России в области IT-индустрии непосредственно заняты 76 тыс. человек и в области ПО около 42 тыс. человек, а по прогнозам аналитиков, если уровень пиратства достигнет показателей западноевропейских стран, то к 2004 году эта цифра может возрасти до примерно 224 тыс (табл. 6). Это, конечно, повлияло бы и на ситуацию с так называемой утечкой мозгов на Запад.

По данным Datаmonitor, сегодня в России более 184 тыс. человек заняты в индустрии ПО, причем более половины непосредственной занятости в IT-индустрии у нас приходится на индустрию ПО (табл. 7).

Информация Datаmonitor представляет большой интерес. При этом следует отметить, что количественная оценка, полученная по официальным каналам, может быть занижена. Для оценки достоверности общей цифры (184 тыс. человек) можно привести данные Бориса Нуралиева, директора компании «1С», которые он сообщил на летнем выездном семинаре компании. Фирма «1С» имеет 1800 партнеров-франчайзи в странах СНГ со средним количеством сотрудников в компании 27 человек. Если принять, что около 80% из этих сотрудников приходится на Россию, то мы получаем уже 40 тыс. человек. Даже если только половина сотрудников указанных фирм может быть отнесена к сфере непосредственной занятости, а половина — к реселлерам, то цифра Datаmonitor выглядит заниженной, однако это не влияет на ценность данных и отмечаемых тенденций, а главное — выводов, приведенных в отчете.

Основная причина, которая побуждает наших программистов уезжать на Запад, это, конечно же, уровень заработной платы. Возвращаясь к отчету Datаmonitor, обратимся к данным о зарплате (табл. 8). В переводе на более привычную нам помесячную оплату это означает для программиста примерно 186 долл. в месяц на фоне 80,3 долл. в среднем по стране. Но если мы сравним эту цифру с зарплатой программиста в восточноевропейских странах, то там она выше как минимум в два раза, а в США — как минимум в десять раз.

Кроме того, весьма интересны данные о том, какой доход приносит средний российский программист компании, в которой он работает (табл. 9), — эта сумма примерно вдвое превышает уровень его зарплаты.

Вклад индустрии ПО в ВВП России

Согласно расчетам Datamonitor (табл. 10), в 2000 году отечественная индустрия ПО внесла в российский внутренний валовой продукт 191 млн. долл., включая 97 млн. в виде доходов от сбора налогов. По прогнозам, к 2004 году эти цифры соответственно вырастут до 395 млн. долл., включая 201 млн. в виде налогов.

В табл. 11 приведены данные о доходах российского бюджета от индустрии ПО в виде налогов, а также прогнозы при условии эффективной борьбы с пиратством — цифры говорят сами за себя.

Расчетные данные табл. 12 свидетельствуют о пагубном влиянии пиратства на ВВП России — согласно Datamonitor, убытки российского государства составили в 2000 году 731 млн. долл. в виде непоступивших налогов. Эту цифру следует прокомментировать. Насколько можно понять из отчета, расчеты убытков производились исходя из оценки объема потребностей рынка в ПО (demand) за вычетом объема фактических лицензионных продаж. Естественно предположить, что оценка потребностей рынка производилась на основе фактических цен на продукты, а не пиратских. Однако нужно учесть, что в ситуации полного отсутствия пиратской продукции не все пользователи приобрели бы дорогой лицензионный продукт и заплатили с него налог. Часть пользователей действительно поступила бы именно так, другие приобрели бы более дешевый отечественный софт, а некоторые просто отказались бы от покупки.

Я не хочу сказать, что оценка Datamonitor неверна, но следует всегда указывать методику расчета, на основе которой получена та или иная цифра, и не приводить оценки без объяснения методики их расчета, если они не являются общепринятыми.

Отношение россиян к пиратству

Для того чтобы понять причины столь плачевного положения, необходимо обратиться к социологическим исследованиям пиратства как одного из главных факторов торможения развития нашего рынка ПО. Очевидно, что пиратский рынок существует постольку, поскольку существует спрос на пиратскую продукцию. В августе 2001 года Агентство политического маркетинга «Власть» произвело опрос об отношении россиян к нарушению авторских прав на программное обеспечение. Социологический опрос был проведен в форме телефонного интервью с 400 руководителями или менеджерами среднего звена предприятий Москвы и Санкт-Петербурга. Ниже приводятся вопросы и ответы (на второй вопрос возможны несколько ответов).

1. Наносит компьютерное пиратство вред России или приносит пользу?
   • 62,5% с теми или иными оговорками считают, что пиратство приносит пользу, только 31,2% считают, что пиратство однозначно наносит вред.
2. Кому вредит пиратство?
   • Индивидуальным пользователям — 5,5%
   • Корпоративным пользователям — 16,7%
   • Экономике России — 14,2%
   • Международному престижу России — 31,9%
   • Компании Microsoft — 66,6%
   • Производителям ПО — 41,1%
3. Как вы квалифицируете нарушение авторских прав на компьютерные программы в РФ?
   • Допустимое явление — 16%
   • Нежелательное явление — 38 %
   • Мелкое правонарушение — 20%
   • Серьезное правонарушение — 20%
   • Нет мнения — 6%
4. Кто в РФ ведет борьбу с нарушителями авторских прав на компьютерные программы?
   • Компания Microsoft — 49%
   • МВД — 27%
   • Налоговые органы — 13%
   • Общественные организации — 11%
5. Есть ли необходимость усиления борьбы с нарушителями авторских прав на компьютерные программы в РФ?
   • Необходимо усиливать — 54,6%
   • Нет необходимости — 13,5%
   • Нет мнения — 31,9%

Уровень пиратства среди российских сборщиков ПК

Одна из форм нелегального распространения софта — поставка нового компьютера с предустановленной операционной системой. Здесь довольно часто в качестве пиратов выступают сборщики и продавцы компьютерной техники. В рамках кампании Mystery Shopper компанией Microsoft была проведена проверочно-просветительская работа со сборщиками и продавцами ПК. На пресс-конференции, проведенной Microsoft осенью 2001 года, были обнародованы результаты опроса 600 российских компаний — сборщиков ПК.

Выяснилось, что большинство компаний после сборки устанавливают то или иное ПО для тестирования компьютера и далеко не все стирают его перед продажей. В результате покупатель получает компьютер с пиратской копией ПО, например операционной системы. На рис. 7 показано распределение ответов сотрудников компаний — сборщиков ПК на вопрос о тестировании собираемых компьютеров перед продажей. Как прокомментировали представители Microsoft, категория «Нет ответа», как правило, свидетельствует о том, что на данных предприятиях указанная процедура выполняется с нарушениями.

На рис. 8 представлены ответы представителей компаний — сборщиков и продавцов ПК, которые также говорят о том, что контроля за соблюдением авторских прав на устанавливаемое ПО во многих компаниях не существует.

Осмысление приведенных фактов и цифр

так, в России существует один из самых высоких в мире уровней пиратства — 88%. Причин здесь несколько. Отчасти это происходит потому, что еще в СССР программное обеспечение в принципе не воспринималось как товар и даже не рассматривалось в качестве объекта авторского права.

А в Российской Федерации закон «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» был принят и введен в действие сравнительно недавно — в 1993 году. Только в 1996 году появился первый юридический прецедент: фирма «1С» выиграла у одного из пиратов судебный процесс, который тянулся почти год и в результате которого фирма-нарушитель прекратила незаконную торговлю и по требованию конкретных покупателей вернула деньги тем, кто купил поддельные программы.

Следующая причина — экономическая. Общеизвестно, что уровень компьютерного пиратства напрямую связан с уровнем доходов на душу населения. В США и Западной Европе, где уровень доходов на душу населения максимальный, — уровень пиратства минимальный. Если рассматривать покупку софта частными гражданами, то здесь логика ясна: человек, имеющий доход 80,3 долл. в месяц (по данным отчета Datamonitor, эта цифра приводится как среднемесячная зарплата по стране), не может позволить себе приобрести лицензионный диск по его реальной стоимости. Из данной ситуации многие делают вывод о допустимости покупки ворованного ПО.

Результаты приведенного выше исследования агентства «Власть» показывают, что хотя большинство опрошенных полагают, что использование нелицензионного программного обеспечения приносит пользу, они все же считают, что с пиратством борются недостаточно и борьбу эту надо ужесточать. Видимо, потребители пиратского софта, как правило, себя при этом к пиратам не относят. Следует подчеркнуть еще раз, что под термином «компьютерные пираты» понимаются все звенья цепочки: производители пиратских дисков — продавцы — пользователи. К тому же те, кто производит и продает пиратскую продукцию, обычно лучше осведомлены о том, что они нарушают закон, и в социологических опросах на подобные темы обычно не участвуют. А вот пользователи пиратского софта подчас считают, что они никакого криминала не совершают. Таким пользователям еще раз следует напомнить, что сам факт использования пиратского ПО является пиратством, что использовать программное обеспечение можно только с разрешения автора и что нарушение данного правила влечет за собой наказание.

Особо следует остановиться на производстве программ нашими отечественными разработчиками. Далеко не все отдают себе отчет в том, что ПО, созданное на базе нелегально приобретенного средства разработки, тоже, в свою очередь, становится нелегальным товаром. Даже если вы от начала до конца написали код некоторой программы, но использовали ворованный компилятор, вы произвели нелицензионный товар. А если вы продаете данный товар покупателю, то и он становится обладателем ворованного продукта. Здесь уместно процитировать Дейла Фуллера, президента и CEO компании Borland: «Думаю, рано или поздно наступит день, когда можно будет точно узнать, была ли написана конкретная прикладная система с помощью пиратских средств разработки. И я позволю себе предположить, что наказание, которому будет подвергаться компания, применяющая прикладное программное обеспечение, созданное с помощью пиратских средств разработки, даже притом, что она сама вообще ничего не воровала, будет приравниваться к наказанию за использование пиратского программного обеспечения. Ведь в некоторых странах приобретение и использование ворованного имущества приравнивается к приобретению имущества путем воровства. В ряде стран именно на человека, который приобретает тот или иной товар, возлагается обязанность удостовериться в том, что этот товар произведен законным путем. Но я, честно говоря, пошел бы еще на один шаг дальше — я бы предоставил способ легко убедиться, что приобретаемый товар создан легально...»

О предусмотренных законом наказаниях наши граждане имеют самое приблизительное представление — даже среди первых лиц предприятий, согласно опросу агентства «Власть», более половины (54,6%) не считают воровство интеллектуальной собственности преступлением!

В среднем только около 10-15% опрошенных имеют более-менее адекватное представление о наказаниях, предусмотренных Уголовным кодексом РФ и законом «Об авторском праве и смежных правах». Поэтому следует напомнить, что согласно статье 146 части второй УК РФ за использование пиратской продукции в качестве наказания может фигурировать штраф до 400 МРОТ или лишение свободы на срок до пяти лет. Руководителя предприятия, которое ведет бизнес с использованием нелицензионного софта, можно также привлечь за неуплату налога. Естественно, если ПО приобретено нелегально, то обычно налог не уплачен, а это подпадает под статью 199 УК РФ, которая предусматривает для руководителей организаций, уклоняющихся от уплаты налогов путем включения в бухгалтерские документы заведомо искаженных данных о доходах или расходах либо иным способом, наказание в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет либо лишение свободы на срок до четырех лет.

Конечно, сам факт принятия данного закона не решает проблемы. У государства либо нет сил и средств на борьбу с пиратством, либо эта проблема не признается им как первоочередная. Именно поэтому в вышеприведенном опросе большинство отмечает, что борьбу с пиратством у нас ведет в первую очередь частная иностранная фирма Microsoft, а не правоохранительные органы. Причем, как отмечает Microsoft, у нее почти нет союзников среди отечественных компаний, за исключением фирмы «1С», а также нет эффективных рычагов для ведения активной борьбы с пиратством.

Компания Microsoft проводит у нас в стране достаточно большую работу по выявлению и ограничению пиратства. В частности, за 2001 финансовый год сотрудники компании осуществили следующие мероприятия: проведено 1250 «прямых контактов» с руководителями и ИТ-менеджерами по вопросам легализации используемого ПО Microsoft; распространено 25 тыс. буклетов «Семь советов о безопасности бизнеса при использовании информационных технологий. Руководителям и топ-менеджерам организаций о технике безопасности бизнеса»; ежемесячно производятся рассылки информационных материалов о деятельности правоохранительных органов по пресечению нарушений авторских прав Microsoft (совместно с РАПИ-КримИнформ).

Такой работы не проводит ни одна отечественная компания, однако надо учитывать, что Microsoft имеет достаточно небольшую долю продаж в России по сравнению с продажами во всем мире, и трудно ожидать, что силами российского представительства может вестись серьезная борьба с данным явлением как формой организованной преступности. Иными словами, следует признать, что борьба с пиратством у нас в стране не носит характер привлечения к наказанию конкретных нарушителей закона. Ведь каждый день мы идем мимо лотков с пиратскими дисками, и их никто не конфискует!

Для того чтобы понять роль Microsoft в борьбе с пиратством в России, достаточно привести ответы главы московского представительства компании Ольги Дергуновой на вопросы журналистов на вышеуказанной пресс-конференции Microsoft:

1. Не рассматривает ли Microsoft возможности экономической борьбы с пиратами посредством снижения цен на свою продукцию, как это, например, делают продавцы лицензионной аудио- и видеопродукции?
2. Почему большинство дел в области борьбы с пиратством в области ПО заводится в отношении продавцов компакт-дисков, а крупномасштабной борьбы против организованной преступности, против подпольного производства дисков не ведется, в то время как подобные шаги предпринимают крупные производители видеопродукции?

Ольга Дергунова отметила следующие моменты.

Во-первых, Microsoft не ориентируется на рынок частного потребителя, на который ориентированы производители видео- и аудиопродукции, и именно потому, что пока в России на этом рынке нет денег. Во-вторых, говоря о борьбе с пиратством путем снижения цен, не совсем верно сравнивать ПО с аудио- и видеокассетами (по крайней мере, такое ПО, которое предлагает на рынке Microsoft) — это инструмент, используемый для производства продукта с последующей его продажей, то есть для извлечения прибыли. Программное обеспечение разрабатывается и эксплуатируется длительное время в отличие от видеофильмов. Что касается борьбы с производителями-пиратами, здесь тоже ситуация не равноценная. Организация IFPI, которая осуществляет борьбу с пиратством аудио/видеопродукции в России, включает десятки иностранных компаний, в то время как Microsoft — практически единственная компания в России (кроме «1С»), которая ведет борьбу с пиратством в сфере ПО.

Заключение

оздается грустное впечатление, что проблема пиратства не осознается на государственном уровне как первостепенная. Борьба с пиратством на сегодняшний день сводится в основном к созданию прецедентов по практической реализации закона, к разъяснениям по поводу юридической ответственности за правонарушения и к демонстрации готовности бороться за свои права.

В России практически нет борьбы с пиратством как с формой организованной преступности: к ответственности привлекаются продавцы контрафактного товара или корпоративные пользователи, в то время как массовые производители обычно остаются в стороне.

Кроме того, поступления от пиратского рынка в большинстве случаев идут на развитие криминального сектора и редко вкладываются в легальный сектор экономики, причем эти средства могут использоваться не только для производства пиратских дисков.

Для решения задачи на государственном уровне важно понять, что пиратство наносит урон не только производителям, но и рынку в целом, сокращая рабочие места в индустрии, которая обеспечивает одну из самых высоких зарплат. Рост занятости в индустрии ПО предотвращает отток лучших кадров, способствует сохранению научно-технического потенциала России.

КомпьютерПресс 1'2002